Колина теща – дама с характером. Ей бы фронтом командовать, парады военные принимать, а такой роскоши ей не доверяют. Вот и командует она тестем Израилем Петровичем, или в просторечии Изиком, а он доволен: не надо ничего решать, ни о чем думать… Так привык жить. А прожил он с Ганной, слава Всевышнему, уже 47 лет. Тогда она, статная , чернобровая, звонкоголосая украинская дивчина, была комсомольским работником, а он работал на заводе и ходил в передовиках. Красивой парой они были, еще какой! Как давно это было! Ганночка из милой стройной девушки превратилась в грузную, сварливую даму, но Изик любил жену еще сильнее, а дочурку Сонечку просто обожал. Ганна не хотела называть дочку именем покойной мамы мужа, она приготовила для нее другое имя, но тихий Изик настоял на своем. Эта его победа была единственной за все годы совместной жизни. Впрочем, Изика волновали отнюдь не домашние дела, а его коньком была политика. Домашний корабль умело и твердо вела Ганна, а он ей полностью доверял. - Изик! – позвала его Ганна, выйдя из душа. На голове жены было намотано огромное полотенце. Глядя на нее, хотелось зимы и снега, чтобы слепить снежную бабу, так контур Ганны в белом махровом халате с белым полотенцем на голове остро напоминал это сооружение. Но…не на Хермон же ехать в мае месяце, чтобы побаловаться снежком, даже там белого чуда весной не бывает. - Что? – нехотя спросил Изик, лежащий на диване с газетой. Он в этот момент думал о том, как обезоружить палестинские террористические организации без взрывов и выстрелов. Эту задачу он решал уже целых три месяца, но так и не смог довести до конца. - Сестра моя приезжает завтра, не забыл? - Нет. Встречу. Может, вместе поедем в аэропорт? – робко спросил он. - Еще чего! За мной стол. Бери Кольку-зятя в компаньоны. - Он работает. - Сделаем больничный на 2 дня, ты забыл, что моя лучшая подруга Бася – врач? - Коля потеряет в деньгах, да и на работе будут недовольны. - Ладно, один прогуляешься, а Кольке я другое задание дам, пусть пройдется с Веркой по магазинам, я от этого устаю. Сам понимаешь, я - дама с габаритами. В, конце концов, теща у него одна, а Вера приезжает впервые за пять лет. - Так , может, это лучше сделает Соня? Женщины любят ходить по магазинам, а Коле они до известного места. - Соня? С ума сошел? У Сони как раз семинар в Эйлате на неделю. А этому дурачку все равно, один денек может посвятить тете его жены. Девочки большие, у них свои дела. Пойдет и все, ясно? Решено и подписано. Ганна сказала, как отрезала. Она недолюбливала зятя, слишком он нерасторопный, не ее порода, да и Сонька спит на ходу, она - копия Изика. Ганна резко повернулась и вышла. Пошла в спальню и запела песню про Галю, несущую воду, на украинском языке. Этим она высказывала самую крайнюю степень раздражения. Израиль молчал и читал газету. Ему было некогда спорить с женой, он весь был в споре с израильским правительством, всё они делают не так, как надо. А как надо, смог бы посоветовать им Израиль Петрович, только он. Потому что в политике он понимал лучше, чем они. А Америка со своим Бушем, что делают? Просто сумасшедший дом! Путин гораздо умнее, но и у тех дела не очень хорошие. При Сталине бы так не разболтались, нет! Но Ганна долго петь без восхищенных слушателей не могла, она подошла к мужу и строго скомандовала: - Встать! Ты почему газировки мало купил, я сказала тебе 10 бутылок, а ты купил пять. - Нести тяжело. - А на что я тебе тележку приобрела? Пойдешь завтра в 8. - Хорошо, пойду. - Что за мужики пошли, обо всем думать надо самой, - проворчала Ганна. Реакции Изика она не ждала, он знал, что в таких случаях следует молча повиноваться. Вера – младшая сестра Ганны, была похожа на нее, как две капли воды. Да и характером они были схожи. Просто у Веры не было не только армии, но и мужа, которым можно командовать. Вернее, она 4 раза была замужем, но мужья долго не задерживались: нрав у Веры шибко крутой. Все силы Вера положила на воспитание Иванки, единственного сына, который в свои 36 ни разу не был женат: маме не нравились его пассии, а ослушаться мамы Иванка не мог: так и холостяковал. Веру это обстоятельство не смущало: мужик всегда успеет найти себе хомут. Вера ворвалась в квартиру сестры, как молния. Платье с огромными оранжевыми цветами и салатно – зелеными листиками плотно облегало ее крупную, основательную фигуру, на ногах полыхали огнем устойчивые красные босоножки примерно 42 размера, а на голове – красная бейсболка с нарисованным черным драконом. В глазах у Ганны зарябило от обилия ярких цветов. - Привет, сеструха, как доехала? Что это у тебя за платье, новое? -Доехала отлично, Изик все донес. Слабоват стал, худой совсем, плохо кормишь мужика. Кости да кожа. Негоже, Ганка, может, мужское достоинство растерять, ха-ха. - У тебя и такого нет. Ты где такой наряд отхватила, Верка? - Нравится? На китайском рынке, рупь кучка, а красивое. Я и тебе привезла. - Здесь такие не носят. Другая мода. - А мне плевать, Ганка, ежели тебе не надо, сама сношу, не побрезговаю. Ох, и пахнет, вкуснотища! Жрать хочу, чем кормить будешь? - Сейчас перекусим, а вечером дети придут, посидим. Сонька завтра на семинар уедет, так что придут сегодня с Колькой и девчонками. Вера привезла сало, копченое мясо, конфеты и еще какую-то провизию с родины. Готовить и кушать она - мастерица. У нее сад-огород, поэтому, по части закаток Вера была впереди всего села. Как только Изик все это дотащил? Выпив с Ганой и Изиком бутылку водки «Финляндия» и плотно закусив салом и Ганиными яствами, Вера крепко уснула. Во сне она вслух ссорилась с каким –то бессовестным придурком Василием, который променял ее на подлую проститутку Клавку. Изик пару раз пытался разбудить родственницу, но ему это не удалось. Вскоре и Ганна уснула, из спальни донесся ее храп с переливами. Изик взял газету и прилег на диван. Надо снова подтолкнуть глупых правителей к действию. Только как им сообщить, что он, Изик Фридсон, отлично разбирается в политических коллизиях? Надо подумать. Эх, его бы в Кнессет, ан, нет, другие там сидят, неразумные. С горя Изик тоже уснул, сколько проблем навалилось! Семейный ужин прошел спокойно, только зять Николай поглядывал на часы: торопился посмотреть по телевизору футбол. Это он любил делать дома, в одиночестве, чтобы не отвлекали, жена и дочери понимали болельщика. С утра Вера, позавтракав, решила навести в доме свои порядки. - Ганка, вы плохо питаетесь. Утром надо кушать калорийное, а вечером – легкое, - сообщила Вера, и тут же переключилась на другое: - Между прочим, тебе стоит сделать перестановку в хате по фэнь –шую, это китайская методика, мне Акулина Петровна рассказала, нужно для здоровья и психологического климата в семье. Она мне книгу об этом подарила. А это что? – Вера увидела расписную вазу. - Подарок Изика на день рождения, дорогая, - ответила Ганна. - Жлобство, такие только в селах покупают, выкинь. А это что? - Дети магнитофон подарили, нравится? - Дерьмо, дешевка китайская. - Нет, его привезла Сонечка из Японии. Подарок. - Выбрось, это не товар, я тебе ответственно заявляю, качество отвратительное. Дарья Филимоновна купила настоящий японский магнитофон, я слушала, звук изумительный. А этот … кто его знает. - На наш век хватит, - перед Верой даже Ганна казалась покорной и тихой. - Как хочешь, пусть стоит, - милостиво разрешила Вера, - Я тебя предупредила, дальше дело твое. Через несколько дней Николаю пришлось вести Веру в магазин. - Охраняй мою сестренку, чтобы ни один волос с ее головы не упал, понял, Николаша? – вопрошала теща, - У нее деньги при себе. И немалая сумма в укромном месте лежит. - Она их в лифчик положила, никто не вытащит, слишком далеко лезть, - возразил Коля, - И потом, я ненавижу магазины и базары, может, Израиль Петрович сходит, он хотел свои тапки домашние поменять, - Коля не знал, что бы придумать, чтоб отвязались, но… В магазинах народу было немного, поэтому Вера с удовольствием беседовала с продавцами, говорящими на русском. В мужском отделе она одну за другой перебирала рубашки, выбирая для Иванки подходящую. Ни одна не нравилась покупательнице. Одна из продавщиц не выдержала, позвала подругу. Наконец, выбрана была желтая рубашка в черную клетку. Вера заплатила за нее и направилась к женскому отделу. Трусы и панталоны, словно паруса на мачтах, висели на специальных вешалках. Выбрав пяток панталон белого цвета с экзотически ярким рисунком, Вера направилась в отдел готового платья. Платьев было много, все они могли бы стать Вериными, если бы не пресловутый размер, все одежки были для молодых стройняшек. И вдруг! Вера потащила Гену в дальний угол, где продавалось все большое. Набрав огромной одежды, как потом выяснилось, для беременных, Вера торжественно протянула свои покупки Коле. Тот безропотно взял их и пошел за теткой. Тетка методично ходила по магазинам. Куда девалась ее полнота? Она, словно пушинка, летала между прилавками, выбирая товар придирчиво и медленно. Продавцы отмахивались от нее, как от назойливой мухи, но Вера не обращала на это никакого внимания. Купив несколько недорогих вещей, Вера вышла на улицу. Николай обрадовался, решил, что сегодняшний маршрут окончен. Но он ошибся. Увидев надпись на русском языке «Все за шекель», Вера ринулась к магазину. Прилавки были забиты разной мелочью. Вера начала хватать все, что подвернется под руку. - Это на подарки, - сказала она, - Чтобы подруги не вопили, что я о них забыла. Домой Коля попал поздним вечером, вконец утомленный и разбитый. Старшая дочь, увидев это, стала втирать ему в ноги крем от усталости, она мечтала стать врачом. Напоила отца чаем с лимоном и уложила спать, словно ребенка. Николай был растроган: дочь выросла и жалеет его. На следующий день позвонила Вера и пригласила его пойти с ней в ювелирные магазины. К счастью, Коля с часу работал, и пойти не мог. Две недели Вера ездила по экскурсиям, как только сил хватало! На третью чаще оставалась дома и доводила Ганну до полуобморочного состояния. Вера знала, как хранить белье и продукты, как чистить ковры и паласы, как готовить, как убирать, даже, что нужно делать, если мужчина не возбуждается при виде супруги. Ушлая она, Вера, слишком ушлая. Николай, который боялся тещи пуще огня, не узнавал свою обидчицу, по сравнению с сестренкой, теща – сущий ангел. Поздним вечером теща с сестренкой расслаблялись коньячком и пели песни своего детства. Голоса у них были, как у добрых мужиков: мощные, басовитые…. За три дня до отъезда тещина сестра познакомилась с торговцем овощами Лиором, он плохо, но говорил по-русски, его родители родом из Кишинева, а Лиор – местного разлива. Последние три ночи Вера не ночевала у Фридсонов, и они отдыхали. Провожал Веру Изик. Словно вьючный верблюд, он нес огромный груз, под которым его худенькое тело пригибалось к земле. Однако, он не страдал: уедет гостья, все войдет в свою колею. Прошло два месяца. Николай и Соня мариновали мясо на шашлык. И вдруг – звонок! - Коля, Сонечка, пляшите от радости! К нам едет тетя Галя! Будет вам , чем заниматься, - кричала в трубку теща. - Час от часу не легче, - промолвила Соня. - Сонечка, вторую тетушку я не выдержу, - захныкал Коля. - Выдюжим, Коля, выдюжим, наша порода крепкая, - ответила Соня. - Это ваша крепкая, а наша - слабенькая, - поспорил с женой Коля. В комнате воцарилось молчание. Наконец, Коля и Соня посмотрели друг на друга и рассмеялись. - Ничего, Сонечка, любимая моя, жизнь нас испытывает на прочность и посылает испытания. Соня поцеловала мужа и твердо сказала: - Выдюжим. Она не заметила, что в ее голосе появились командирские нотки матери. Коля лег рядом с женой, намереваясь сразу уснуть. Сон долго не шел, а затем во сне Коля увидел двух женщин: тещу и ее сестренку, они были одеты в яркие цветастые платья. А вокруг них кружились голодные пчелы и собирали нектар. И все в природе было гармонично. Женская природа оказалась гораздо сильнее мужской. Но… - Николай, мама звонит, вечером приедет тетя Галя, встретить нужно. - Встретить, значит, встретить, на улице не оставлю, - улыбнулся жене Коля и пошел умываться. Сон моментально прошел.
