Я в Новый год дома не сижу, деньги зарабатываю. Снегурочкой работаю. Мне тридцать шесть, но я – стройная блондинка с голубыми глазами, выгляжу гораздо моложе, поэтому во мне заинтересованы, да и опыт у меня есть, знаю, как детишек развлечь. Работаю актрисой в театре юного зрителя. Семьи у меня нет, родители рано ушли из жизни, а муж….объелся груш….прожили всего пять месяцев. Подружка лучшая увела. Вот и стараюсь больше времени проводить на работе среди людей, так легче. А в Новый год работать сам Бог велел. Дедом Морозом со мной каждый раз в паре - семидесятилетний дядя Юра, актер-комик из оперетты, веселый и азартный человек. Но не так давно дядя Юра перенес инфаркт, у меня будет другой партнер. Интересно, кто он?
- Глаша, как ты смотришь на кандидатуру Бельведерского? – спрашивает руководитель по устройству елок и празднеств Кукушкин.
- Аполлона?
- Нет, Саши Бельведерского из кукольного?
- Плохо, он - задавака, к тому ж крепко пьющий, где я буду его к концу дня собирать? Надо же, Бельведерский! В школе, где мы вместе учились, он был Пупиковым. Шурка Пупиков, двоечник и лентяй.
- Тебе какая разница, лишь бы был хорошим партнером.
- Нет, может, найдется кто-то серьезней? Не хочу позориться.
- Погоди, есть, актер непрофессиональный, но опыт имеет, всю жизнь в народном театре играет. Правда, пока даже оттуда ушел, проблем много, но человек ответственный и способный, я тебе говорю. Позвонить ему? Что задумалась? Из-за того, что не профессионал?
- Это меня не смущает, - ответила я, лишь бы непьющий. Осточертели алкаши.
- Вполне трезвый мужик. Даже пиво не пьет.
- Лечился? Подшитый?
- Нет. Просто у него такие убеждения.
- Беру, как его зовут?
- Ковальский Ян, он из поляков, высокий, стройный, мужик, что надо! Еще влюбишься!
- Прекратите, не хочу от вас выслушивать такие….Беру этого Деда, когда репетиция?
- Завтра в 7 вечера, не опаздывай. Свободна?
- Завтра – да.
Ян оказался высоким статным мужчиной лет за сорок. Пышные белокурые волосы без намека на седину и лысину украшали его. Портил взгляд: суровый, грустный, озабоченный.
- Ян Петрович, - представился он.
- А я Глаша.
- А по отчеству?
- Отчества не надо.
- Надо, вы - не ребенок, взрослая женщина.
- Хорошо. Глафира Сергеевна. Буду Снегурочкой. Как я вам? – пыталась пошутить я.
- Пока не знаю, - серьезно ответил Ян, - Жизнь покажет, идемте к режиссеру и начнем репетировать, время позднее, я – человек занятой.
Начали работать. Ян Петрович оказался хорошим партнером. Уставала к вечеру порядком, но это мне нравилось.
В последний день работы меня вызвал руководитель Кукушкин и сказал:
- Яна сегодня не будет сегодня, его мать утром сломала ногу, да еще затемпературила восьмилетняя дочурка. Навести его, пожалуйста. Вот деньги, купи курицу, молоко, масло, хлеб. Жены у него нет, он один в доме за всех. Свари куриный бульончик. Я поставлю и тебе, и ему сегодня рабочий день.
- Не надо денег, я на свои куплю.
- Возьми, это не из моего кармана. Надо помочь человеку. Он живет недалеко….
Мне не хотелось идти к Ковальскому: слишком мрачным и неприветливым казался этот человек. Говорил только по делу, не реагируя на обычный человеческий разговор о житейском.
Дверь открыл Ян. Чувствовалось, что ему нездоровится.
- Проходите, - сказал он, - зачем вы столько притащили? У меня все есть.
- Максим Григорьевич Кукушкин меня послал. Боже, вы еле держитесь на ногах. Да вы горячий!
- От Алиски, наверно, заразился, - сказал Ян, - проходите. А за курицу спасибо, при температуре надо есть куриный бульон. Сейчас поставлю на плиту.
- Меня послали для того, чтобы сварить. Знакомьте со своими домашними и ложитесь.
Мы прошли в небольшую чистенько убранную комнату, где основным богатством были книги. На диване лежала полная пожилая женщина, с извиняющейся улыбкой сказала:
- Подвела я Яника не вовремя. Дома упала, и такой конфуз. Анной Станиславовной меня зовут.
- Глаша.
- Теперь и Алиска не хочет лежать в своей комнате, видите? Ангина у нее.
Черненькая кудрявая девчушка улыбнулась. Она лежала на втором диване, а рядом с ней таращила глаза белокурая кукла с полуоткрытым ртом.
- Ну, и лазарет, кукла тоже болеет? - улыбнулась я, - За лекарствами надо сходить?
- Вчера сам сходил, а я лекарства никогда не пью, так пройдет.
Сегодня глаза у Яна были не такими, как на работе. В них я прочла беспокойство за близких, вину за то, что посторонняя женщина теряет на его семью свое время.
- Ложитесь, а я сварю бульон. Кстати, у вас есть вермишель? – спросила я.
- Есть, но не беспокойтесь, Глафира Сергеевна, я сам сварю. Вы можете идти по своим делам, - разрешил Ян.
- А вот это невежливо. В конце концов, меня прислало начальство позаботиться о вас, поставив рабочий день, я не могу ослушаться. Я – на кухню, вы – в постель. Там сама разберусь. Чай, не белоручка.
- Спасибо, дочка, - сказала Анна Станиславовна, - Яник еле на ногах стоит.
Суп получился вкусный. Ели его с удовольствием, но съели немного: чувствовали себя неважно. После съеденного, казалось, больным полегчало. Алиска села рисовать, а Ян Петрович, смущаясь, произнес:
- Суп целебный, но мне так неудобно…
- Ничего неудобного нет в том, что люди пытаются помочь друг другу, - ответила Глаша и стала одеваться.
- Вы завтра придете к нам? – спросила Алиса.
- Алиска, не смей, у Глафиры Сергеевны полно своих забот.
- Нет, у меня нет своих забот, я приду ровно в 12. Будете по мне часы сверять. Выздоравливайте!
Завтрашний день был у меня выходным. В театре выходные дни не совпадают с общепринятыми. Я купила тесто, поехала к Ковальским. Алиса уже чувствовала себя неплохо, играла с куклами. Яна Петровича дома не оказалось.
- Была врач, сказала, что надо срочно в больницу: воспаление легких, да еще двухстороннее, - пояснила Анна Станиславовна, - Как мы теперь? Вы уж не бросайте нас, у нас с Алиской никого нет.
Я пошла на кухню стряпать пирожки, задумалась.
- Где же мама девочки? – подумала я, - Она такая ласковая, кудрявая лиска-Алиска. Может, умерла? Надо будет у Анны Станиславовны спросить.
В кухню вошла Алиса:
- Глафира Сергеевна, можно я буду тоже стряпать? Мне хочется.
- Конечно, будем все делать вместе, - ответила девочке.
У Алисы загорелись глаза:
- Побегу мыть руки, - весело сказала она.
Месяц я регулярно ходила к Ковальским, хотя во времени была ограничена: наконец, дали интересную главную роль. Анна Станиславовна и Алиса радовались мне, как родной. А еще навещала в больнице Яна Петровича. Он просил не ходить, но я видела, как он похудел, осунулся, носила ему еду. Постепенно он пошел на поправку, а через месяц его выписали. Ковальский обещал выполнять предписания врача неукоснительно. К этому времени у Анны Станиславовны сняли гипс.
Теперь я знала, почему Ян Петрович такой хмурый и грубоватый. Историю этой семьи рассказала мне Анна Станиславовна, взяв с меня слово ничего не говорить сыну. И я дала его.
Рассказ Анны Станиславовны.
«Семья наша не совсем обычная. Я вышла замуж за Петю молоденькой девчушкой. Одно нас роднило: польское происхождение. И его родители, и мои во время войны оказались в России.
К моменту нашей встречи Петенька аспирантом был, а я - первокурсницей. Красиво ухаживал, я не сдавалась, но в итоге вышла за него замуж. Брак был счастливым. Петя профессором стал, Яник рос, а тут беда большая. Погиб Петенька, опыт какой-то проводил. И…взрыв. Он погиб и две женщины. Ужас! Что со мной было! Я обезножила, до сих пор проблемы с ногами. У меня, спортивной, выносливой, начался диабет и гипертония. Причем, все в тяжелой форме. Как в ту пору мне помог Николка Гусев, друг Петеньки! А потом…он ушел из своей семьи к нам. Его жена такое устраивала! Я ее понимаю, такой муж хороший бросил семью. Поверьте, я не хотела этого, но он сказал, что не может оставить нас в таком положении. Сознался, что давно любит меня, но не желал огорчать лучшего друга. Вышла замуж второй раз, и снова счастье заглянуло к нам в окна. В прошлом году Коленька неожиданно ушел из жизни на рыбалке. Я овдовела дважды.
Яник с Коленькой подружился, но папой так и не назвал. Прошли годы, Яник стал встречаться с дочерью Николая Лизой. Как мы с Колей не хотели этого, но сердцу не прикажешь. Потом - свадьба и начало новой семьи. Лиза - избалованная девушка, готовить и вести хозяйство не хотела, но Яньку это не смущало. С детства приучен к домашнему труду. Родилась Олечка, потом Алиска. Грех говорить, но мамой у девчонок был Ян. Лиза занималась собой. А четыре года назад познакомилась с бизнесменом (она-красавица), оставила Яника и девочек. Оля вышла замуж, теперь живет в Калининграде, правнука скоро мне родят. Ждала маму на свадьбу, она ей даже не ответила. А Алиска – с нами. Яник стал хмурый: ему противно, что его жалеют. А я ему говорю:
- Устроишь судьбу, сынок, будешь еще счастлив, посмотри, какие у тебя девочки чудные. Народный театр – его отдушина. Способный Янька, но не умеет приспосабливаться в жизни. Он добрый и семейный, а не хмурый человек, каким кажется на первый взгляд.
- Уже поняла, Анна Станиславовна, - ответила я.
…Ян вернулся из больницы и сразу принялся за дела.
- Глафира Сергеевна, - обратился он ко мне, - Вы так много для меня сделали. Просто не знаю, как благодарить.
- Зовите меня Глашей, мы же не на партсобрании. А благодарность – это ваше хорошее отношение. Неужели вы бы мне не помогли в трудной ситуации?
- Конечно, я бы помог.
- И славно. Я пошла, вы больше во мне не нуждаетесь.
- Я привык к вам, Глаша, не бросайте нас, прошу, мы так одиноки. Приглашаю вас завтра к нам на ужин. Обещаю приготовить фирменный плов.
- Приду, но, если можно, в свой выходной.
В тот вечер Ян, смущаясь и робея, сделал мне предложение. Не ухаживая. Алиска была рада, целовала меня. Спросила:
- Глафира Сергеевна, можно я вас мамой буду звать?
- Нужно.
…Мы поженились, я сразу стала своим человеком в этой семье. У меня давно нет мамы, Анна Станиславовна стала ею для меня. Ян стал более жизнерадостным и веселым. Живем дружно, только хотелось родить ребенка, а за два года ни разу не было такой возможности. И вдруг….я была на седьмом небе, когда забеременела. Малыша назвали Петром, Петушком, Петенькой. Ян оказался заботливым отцом и во многом мне помогал.
… Каждый Новый год мы с Яном переодеваемся в Деда Мороза и Снегурочку и даем целое представление. Для своих детей и единственного внука, которого привозит к нам в гости Оленька. И раздаем подарки и сладости, так повелось в нашей семье. Мы очень любим этот праздник и ждем его с нетерпением. Не только дети, но и мы, взрослые.

15 дек.2008 Зинаида Маркина