Где Урал, а где Израиль? 5 часов лету, и ты на земле мастеров и подмастерьев, которые и с камнем, и с чугуном, и с деревом справятся и создадут из всего этого великие шедевры. Да разве только этим славна уральская земля? Песни горестные и веселые, театральная жизнь бурлит, новостройки тянутся в рост, а по заснеженным улицам, игнорируя экономический кризис, гуляют праздники.
Ну, к чему это длинное предисловие? А к тому, что наша петахтиквинская израильтянка, бывшая екатеринбурженка, Зинаида Маркина самовыразилась как поэт и прозаик, конечно, не на полную катушку из-за ограниченности печатного места в литературном сборнике «Museum», изданном в городе Каменске-Уральском Свердловской области.
Зачин положил Владимир Мякотин в своем интернетовском сайте «Museum». Он бросил клич и был услышан. Загадочные unona, ivolga, dimm, tinkakri, even, fishechka, strannik, lince вещают со станиц книги. Тут и кулинарные истории, и опусы друзей Clio, и выражансы, и щемящая, выдержанная на уральских морозах, лирика, с которой и начну свое восприятие прочитанного.
Люди взрослые ходят одетые,
С гор на лыжах дети катаются.
А у девочки лысой в песочнице
Бант прибитый по ветру болтается.
Подошла сердобольная тетенька
И спросила: «Ты что не одета?
Посмотри, ведь на улице холодно».
А в ответ: «Да, х…… лето».
Просто до боли. Это Дмитрий Шашурин, «dimm», который «родился, учился, вырос, женился». Все написанное считает бредом…. Я так не считаю.
Лежу, читаю, впитываю пронзительные строчки.
Лето, ночь, тишина,
Светит луна над полями.
Рубашка из тонкого льна
Преграда между телами.
Светает туман, петухи.
Печь затопили в доме.
Рубашка из тонкого льна
Осталась лежать в соломе,
И комментарии Линсе:
Сегодня так. А завтра дома.
Свое одеяло и медведь.
Медведя лапы незнакомы
Не смогут нежностью согреть.
Каюсь, сама стихами маюсь, не люблю неточные рифмы (лучше тогда вообще без них) внесла небольшую поправку.
А вот и Игорь Краснов – «Странник». На фото крупный мужик, мысли в его черепе догоняют друг друга и слагают «Анатомию жизни».
Жизнь – кидала. (здесь кидала имя существительное А.Н.)
Но повезло,
Встал с колен всем врагам назло. (А.Н.)
Язык сухой, лаконичный; интригующая завязка без развязки. Думать надо. И это хорошо. Герои – люди, пережившие свои судьбы, скупые на эмоции, но открытые для общения. Старик Тихон, Павел – солдат мирного времени, и …война, отнявшая у Тихона внука (Рассказ «Два солдата»). И еще о «ментах» и службе их гребаной со всеми вытекающими последствиями («Волки», «Сука ментовская»).
Кристина Мякотина, «ТинкаКри»
В своих стихах мягкая, нежно-трогательная. Немного наивная, живет и пишет сердцем.
Я свяжу теплый шарф из любви
И укутаю милого в нем.
И поймет, что теплее со мною,
И гори все другое огнем.
Комментарий:
Из любовных нитей связано кашне.
Мне в бокал плесните капли «Каберне».
Все сегодня греет, ведь любовь крепка.
Жаль, вот только ночка слишком коротка. (А.Н.)
Жизнеутверждающее.
Кто сказал, что сторон света четыре?
Раскрой глаза и смотри на мир шире!
А смотреть на мир шире могут только влюбленные. Дерзай, Кристина!
Зинаида Маркина «Юнона». Надеюсь не «авось» И где моя подружка сюжеты выкапывает? Герои, ну вот они, рядышком. Смешные, бесхитростные, такие вот уральские «лапти», хоть и живут в Израиле. И все-то им надо – и бабоньку покрасивше, и работенку полегче, и жениха побогаче, и в Кнессете, хоть во сне повыпендриваться («Анкета», «Карлуша», «Деньги за уборку», «Приятный сон», «Теща»). Юмор свежий, не попахивает душком.
Теща зевнула, отложила в кулечек несколько беляшей, чтобы взять домой и вышла на улицу. Николай выглянул в окно и, глядя на большое цветастое облако, подумал:
- Как жаль, что живет она с нами в одном городе. Всегда приходит не вовремя.
…В комнате назойливо пахло «Красной Москвой», любимыми духами тещи.
…Николай лег на диван и заснул. Ему приснилась теще в цветастом старомодном платье. Она играла в футбол в его любимой команде и требовала от него засчитать забитый ею гол в ворота противника…
Точные детали создают живые образы, которые хочется пощупать. Смешно – до грусти, грустно – до смешного.
Зинаида пробует разные жанры. Песня «Гармонь Заволокина»
Дни проходят летние
С песней негармошечной,
На иврите песенки
Целый божий день.
Так хочу я крошечной
Песни да с гармошечкой,
Пикника на травушке,
Где густая тень.
Знойная Иудея, прохладный Урал. От каждой земли свои отметины. «Вычеркнутый из списков» - рассказ об отце. Память воскрешает мертвых печалью сердца.
А вот тебе и «Хохмочка!» Пьеса, давно забытый жанр. Молодец, Зинуля! Твори, выдумывай, пробуй!
Под загадочными кодовыми знаками «AS34716» - Андрей Струков, родившийся 8 апреля 1976 года в Башкортостане, г. Белебей.
Ирод
Нелепо все и глупо.
А злополучный Ирод
Открыл младенца трупом
Истории период.
Горько. Лаконично. Чтобы говорить кратко, надо быть умным.
И еще:
Мне не нашлось свободной полки
Для независимых суждений,
Остались только недомолвки
Отживших свое время мнений.
О, как я вас понимаю!
Комментарии:
Отжившие мнения
Вызывают сомнения.
А кривотолки, недомолвки,
Все те, что в тесноте на полке,
Для них, увы, нужна защелка,
Чтоб не болтать зазря, без толку. (А.Н.)
«Книга мертвых». Закручено крепко. Прочесть, по-авторски подключиться, расписаться размашисто и …умереть.
Туман
Говорят, всему виною туман. Мол, провоцирую агрессию. Лично я стараюсь в туман не ходить по улицам. Только в случае крайней необходимости.
Ясненько. Предупреждение. А то еще хлеще напридумываем, чем в «тумане».
И, наконец, «кухня» воинского призыва: тупость процедур, в которых любой встречный офицер может запросто взять тебя за шиворот, отправить в строй, и вот ты уже дрожишь и кричишь.
Абсолютная точность. Полжизни прожила в военном городке. Помню картинку. Выглянула в окно. Солдатик бежит и веткой дерева с него срывает пилотку. Навстречу офицер. Солдатик, нагибаясь за пилоткой, где-то у земли руку держит у бритого виска и: «Здравия желаю!»
Певучая «Иволга» - Наташа Ивко. Россия. Томск. А родом из Казахстана, город Петропавловск. Пишет, как сказала ее подруга: «Красиво, но грустно, как плач иволги». Соглашусь с подругой, Иволга, подай голос!
Жизнь
Моей душе подарен мир –
Сухой, предательский, циничный,
Там, где сочувствий ложных жир
Скрывает шкура безразличий.

…Но не пытаюсь изменить,
Поправить, вырезать, добавить.
Дано мне эту жизнь прожить,
Но только так, чтоб не слукавить.
«Притча о женщине», «Сказка о любви», «Ожидание», «Забвение любви»…. Все о ней, окаянной, прожитой, пережитой, не забытой.
Но…приближается время исцеления. (Всему есть срок, горю в том числе).
Мне Бог послал лекарство из забвенья,
И стал ты меркнуть, как в прошедшем сне.
И
Лишь право есть одно самим избрать дорогу,
А кто нашел свой путь - надеждой окрылен. (Философия одиночества)
Ах, эта пытка любовью. Светлая, ноющая грустью проза. Нет, это не проза, скорее, стихи.
«Капитуляция» в любви – финал, а Амурчик со стрелой и луком уже наготове натянул тетиву и… какая уж тут капитуляция. Все возвращается на круга свои.
И с белым флагом в примиреньи
На милость я сдаюсь твою,
Устав держать сопротивленье,
Прости…но я тебя люблю.
«Кассиопея». Наталия Велиева. Россия. Тамбов.
Сама о себе: «Обычная женщина, как большинство». Но еще и пишет…
Подарок
….Господи! продли же наш путь…из жизни в жизнь… Не жалей нас, счастливых, позволь испить до последней капли то, чего не избежать, - твоя орбита… и пусть пересекаются параллельные миры. Пусть….
Этим все сказано.
«Вам», «Линия сердца», «Пахлава», «Пат», «Весенняя прелюдия» - короткие миниатюры. Ощущается запах весны, нежности и грусти.
А в конце стихи:
В немое подаянье
Оброненная гордость
Горстями сыплет правду
С заиндивевших уст.
Это болезнь вернулась…
Владимир Ермошкин, «Эвен», Каменск-Уральский. Поэт-бард. Пишет, поет, участвует, печатается. «Пятый угол». Не тот, что в Петербурге, а тот, найденный в суматохе буден.
Бывают дни – ищу я пятый угол
Вон из себя? Куда б еще залезть?
Косые взгляды хуже всяких пугал
Мне не дают письмо твое прочесть.
«Окно», «Публичная библиотека» (басня). Про библиотеку здорово и про окно тоже. «Весна» (посвящение отцу), «Дело в шляпе», «Белые розы», «Веретешки», «Нужда». Непридуманные образы, живая речь, светлые и теплые рассказы.
«Фишечка» Людмила Быкова, Каменск-Уральский.
«Играет» стихами, а в жизни ставит свою «фишечку». Простота и обаяние, доверчивость.
Забилась строчка, как ребенок,
Под сердцем матери своей.
И своих детенышей она пестует сердцем, разглаживает рифмы и слова «белым снегом» летят в человеческие души:
Если у деревьев есть душа,
То она доверчивая очень…
…Так тонка, прозрачна и нежна,
Но в любви раскроется безмерно…
Я б жила совсем не так, наверно,
Если бы тебе была нужна.
Автор не страшится бурь и гроз. Ведь после грозы на небе появляется радуга, и
Слабеет ветра взмах,
И грозе уже не до смеха,
Только в утренних стихах
Отзовется буря эхом.
Ирина Парамонова «Линсе».
Ее комментарии удачны, полны душевных порывов, и не надо их душить.
Сердце отбито. Тихие стоны.
Полунагая, чуть слышно дыша,
Так некрасиво корчась от боли,
В темном углу умирала душа.
Неожиданно:
…Обрывки юбок, мыслей, страх…
Последний шаг, паденье… Вздох.
Любовь лишь пепел на ножах
И шелк подвязки на чулках.
Откровенно: «Трудовые будни». Мечта об отпуске.
Владимир Мякотин, «Clio»
И, наконец, автор разных историй, рецептов (не медицинских, а тех, что пальчики оближешь). Я так и делала, читала ночью и мечтала утром хоть что-то из всего попробовать. Ах, эта восточная кухня, которую не любит Юнона, а я обожаю, хотя росла в Украине, а потом все пробовала и пробовала на необъятных просторах родины под вкусные вина и русскую водочку, и сама колдовала над толмой и сациви, хашем и другими вкусностями. С травками, пахучими, терпкими, острыми.
Лепешки – грузинские, узбекские, мягкие, пушистые с приправами и соусами. Так вот! Привет, Володя! Молодец! Родил ты вместе с друзьями книгу, на мой взгляд, интересную и нужную (благодаря рецептам, конечно). Об огрехах не пишу. Я вам сестра по крови, по духу. Вспоминая свою ранимость, пишу только о хорошем, хотя огрехи, конечно, есть, особенно, в стихах. Думаю, каждый сам даст себе оценку. Нет грамматических ошибок. Это большой плюс. Нет выпендрежа, навороченных фраз. Все достойно и человечно.
Выдохлась. Давно не анализировала так подробно творчество единомышленников. Хотя… На занятиях литературной студии «Калейдоскоп» бываю остра и злоязыка. Та же моя подруга Зина говорит:
- Ты убиваешь желание писать…
А я отвечаю:
- Тот, кто обидится, пусть выбывает, а тот, кто без этого не может, будет стараться и все равно писать.
«Рассказики на полстранички».

Прочла залпом. Подарила вам (так отвыкла говорить «вы», тут даже ученики говорят учителям «ты»). От отчества отвыкла тоже. Так чувствую себя моложе. «Ада», - как в детстве. А память об отце Давиде ношу в себе.
Володя! Я прошла те же этапы: студенчество, стройотряды, целина. Все это было здорово и пригодилось потом. Все о Болгарии – интересно, не избито…. Я уже и не выписываю все то, что зацепило, понравилось. Просто поверьте на слово: пишите еще!
«Сопли по рукавам» (ну, и название с точным попаданием)
Форма стиха – офигенная, с этими выделенными и возвышающимися над словами буковками… Изыск… С привкусом молодого «Божоле».
Звенящие хором
Купаются звезды
Над холодом
Моря.
В безмолвном
Астрале,
Наверно, печально,
Так грустно….
И про Женский день точно! Не цитирую! Сам знаешь! Вот и на «ты» перешла. Так теплее. Писала в 60-е:
- Послушай! Зачем нам встречаться?
Не видеть – намного ближе.
Не слышишь – в стихах есть звуки.
Имеем прелесть загадки.
Или, как у тебя:
Потом
Бросать
Стихов на мыло
Душевный
Тихий
Разговор…
Детские стихи – очаровашки. И, конечно, комментарии, к которым комментарии излишни. Это ты здорово придумал. И комментаторы – что надо!
Выражансы. Ох! Ах! Примерчики, которые мне по душе:
- Я – натура тонкая, нежная творческая. Дальше – все, как у людей (прим. А.Н,)
- Эмигрировал…Сдуру вернулся… И понял… Е-мое. Дороги, как долги, возвращать надо, но…не возвращаться.
- Снегурочки со временем превращаются в Баб Яг.
В общем, если из вас прет творческое начало, не копите, выплескивайте. Пускай уж лучше другие захлебнутся. Я предпочитаю не вылазить из детства, чтобы сразу не впасть в маразм.
Очень уместны в конце книги атрибуты нашей жизни: почти кустодиевская баба, счеты, рюмка, рыбный скелет (в каждом шкафу – свой), куриная ножка (у евреев говорят – пулка, и килька в томате (светлая память о студенчестве).
Оформление классное, не избитое, все по делу.
Спасибо за доставленное удовольствие!
Поскольку вы все закодированы, я позволю извлечь из юности мой старый псевдоним «Аэлита», отголосок первой любви. Так меня называл любимый, а не А. Толстой.
Я отдала вам ночь свою,
Сближаясь с вами не в постели.
Я воевала, как в бою,
А мысли, как праща летели.
Быть может, не попали в цель,
Но вам досталась эта малость.
И, чтоб умом не сесть на мель,
Я так старалась, так старалась!
Писала правою рукой,
В пути две ручки исписала.
Всё. Спать пора. И на покой
Ложусь одна под одеяло.
Ада Ничпальская (Аэлита)